Пимчев С.П.
Прогностическая культура учителя:
сокровенный человек versus граммофон?
Если бы Коменский, Ушинский, Макаренко, Сухомлинский творили в наши дни, то не попали в ряды классиков, потому что не знали таких слов, как «образовательный стандарт», «метапредмет», «компетенция», «модератор» и пр. Они занимались «кондовой» учительской педагогикой и ориентировались на такие старинные слова, как личный труд, достоинство личности, нравственность, самосознание, твёрдый характер, счастье – те сокровенные понятия, через которые, на самом деле, протекает река всей человеческой истории в её вечных переходящих модусах: прошедшего, настоящего, будущего. Если, конечно, на эту историю мы смотрим не через кривую призму исключительно экономики, политики, географии, искусствоведения и т.д., а вглядываемся в истоки родовой сущности человека. Люди, которых я назвал, творили и созидали в исключительно сложных исторических и личных обстоятельствах. Их никак нельзя назвать идеалистами – в высоких идеях они умели видеть конкретный жизненный прагматизм, связанный, как мне представляется, с самосохранением человеком самого себя, его самостояньем. Какая ценность может быть выше? Особенно в современном обществе, которое, по терминологии Карла Поппера, мы красиво называем «открытым обществом» и в котором человек часто становится разменной монетой в игре различных сил. Его родовая сущность и главное предназначение дробится: то он нужен как избиратель, то как налогоплательщик, то как покупатель, то как наёмный работник, то как зритель пошленьких телевизионных шоу… Везде он нужен – для чего-то и кому-то. Кто спрашивает, что нужно ему? Мне кажется, это есть корневая гуманитарная проблемы современного общества. Если отчуждение человека от общества достигнет предела, то «конец света» будет связан с этим явлением, а не с «парадом планет». Социальных катастроф в истории общества было гораздо больше, чем природных, их суммарные последствия гораздо губительнее. «Кондовая» педагогика предупреждает именно об этом, становясь своеобразной гуманитарной реакцией, ответом. Коменский в Чехии: Тридцатилетняя война в Европе, полная деградация чешской нации. Ушинский: шок в России после поражения в Крымской войне, эпоха первоначального накопления капитала – дикого капитализма. Макаренко: Гражданская война. Сухомлинский: Вторая мировая война. Великие педагогические идеи, глубокие педагогические концепции и системы рождались крутыми эпохами, когда разламывались, будто поленья на щепки, человеческие судьбы и цена человеческой личности осязаемо и наглядно опускалась ниже плинтуса. «Устаревают» ли они? Если рассматривать путь из прошлого в будущее линейно, как восхождение от «низшего» к «высшему», то формально – да, «устаревают». Производительные силы – растут. Политические системы – усложняются. Продолжительность жизни – увеличивается. Благосостояние – поднимается. Человеку остаётся только удачно вписаться в эти тенденции. Оседлать их и добиться успеха. Должна «подстроиться» под новую жизнь и педагогика. Так, кстати, и записано, например, в московской программе «Столичное образование» на 2012-16 гг.: цель – «создание средствами образования условий для формирования личной успешности обучающихся и воспитанников в обществе» [2.1]. Можно понимать: в данном конкретном обществе, в конкретных исторических условиях, причём всецело. Между тем, очевидно, что однобокая ориентация в деле воспитания на успех деформирует личность, создаёт для неё риски неустойчивости именно в жизненных обстоятельствах. К сожалению, сами анонимные авторы названной программы не раскрывают содержания исходного для себя многослойного по смыслу термина. Впрочем, разбор данной программы, уровня и качества проведённого анализа, репрезентативности источниковой базы, информационной полноты, обоснованности и корректности утверждений, выводов и т.п. – отдельная тема. Жаль, что в условиях долгожданного живого интереса общества к вопросам образования мы нередко предлагаем ему знакомиться с невыразительными штудиями. Вернёмся, однако, к основной теме.
А что если общество, его история и будущее, развивается совсем по-другому? Нелинейно. А по человеческим судьбам в каждом поколении. Как заметил мудрый человек, в каталоге истории каждому поколению приходится вытаскивать свою карточку испытаний. И каждый человек берёт свою ношу жизненных испытаний вне прямой зависимости от экономики, политики и т.п. Есть у человеческой жизни иное измерение, вне времени и пространства, чисто человеческое, глубоко сокрытое, и только прозорливые мудрые умы способны нам об этом рассказать.
Является ли таким сокровенным понятие «стандарт учителя»? При любых переменах фигура учителя, бесспорно, является ключевой. Говоря языком социального анализа, учитель – социальная опора перемен. Чтобы перемены состоялись, «социальная опора» должна увидеть в них свою перспективу, интерес. Игнорирование этого будет копить напряжение, чреватое конфликтами. Сами изменения не приобретут устойчивого характера и при смене административных «декораций» дадут обратный ход. Таким образом, ключевой вопрос – создание новых условий для заинтересованной педагогической деятельности, а не её «стандартизация». Кстати говоря, если под «стандартом» иметь в виду некоторый универсальный объём функций или видов деятельности, то большой проблемы нет, т.к. деятельность учителя всегда была объектом пристального анализа. Учёт новых реалий, формулирование дополнительных требований – скорее, надстройка над стандартом, вариант его направленности. Однако, кажется, сначала выдумывается броский термин, потом начинается идейная борьба вокруг его смысловой начинки. Кстати, то же можно сказать о «компетенциях»: если возвести это понятие к родовым терминам, то мы неизбежно придём к известному – системе разноуровневых по степени обобщения знаний, умений, навыков, способов и видов деятельности и анализа, опыта эмоциональных и творческих отношений и ценностей и т.п. Что будет в бою с солдатом, подготовленным на основе компетентностного подхода? Какая польза от аналогично обученного санитара? Кажется, возвращается Время Булгакова и Платонова, с мыслями-булыжниками и квадратными поступками героев…
«… Пухов пошёл на комиссию, которая якобы проверяла знания специалистов.
Его спросили, из чего делается пар.
- Какой пар? – схитрил Пухов. – Простой или перегретый?
- Вообще… пар! – сказал экзаменующий начальник.
- Из воды и огня! – отрубил Пухов.
- Так! – подтвердил экзаменатор. – Что такое комета?
- Бродящая звезда! – объяснил Пухов.
- Верно! А скажите, когда и зачем было восемнадцатое брюмера? – перешёл на политграмоту экзаменатор.
- По календарю Брюса тысяча девятьсот двадцать восьмого года восемнадцатого октября – за неделю до Великой Октябрьской революции, освободившей пролетариат всего мира и все разукрашенные народы! – не растерялся Пухов, читавший что попало…
- Что такое лошадиная сила?
- Лошадь, которая действует вместо машины.
- А почему она действует вместо машины?
- Потому, что у нас страна с отсталой техникой – корягой пашут, ногтем жнут!..
- Любите ли вы, товарищ Пухов, пролетариат в целом и согласны за него жизнь положить?
- Люблю, товарищ комиссар, – ответил Пухов, чтобы выдержать экзамен, – и кровь лить согласен, только чтобы не зря и не дуриком!
- Это ясно! – сказал экзаменатор и назначил его в порт монтёром…».
Хотя и похоже, но это не школьный тест или тест на профпригодность, а фрагмент из повести Андрея Платонова «Сокровенный человек» [4, С. 342-343]. Между тем, за внешне комической ситуацией стоит смена кода человеческой повседневности, собственно говоря, кода жизни. Это и выявляет классик. Не происходит ли аналогичное и у нас? Не направлен ли разговор о «стандарте учителя» на смену традиционного образа и стиля учителя?
Цитирую современный программный документ: «Первая по актуальности задача: модернизация социального государства в России. История не знает примеров демонтажа социальных государств, и экспериментировать мы не будем. Необходимо "расшивать" узкие места — причем в совершенно новой ситуации бюджетного дефицита. Все остальные слагаемые модернизации прямо зависят от успеха или неуспеха этой задачи… Мы обязаны рассматривать реакции социальных групп на те или иные решения, их социальные последствия. Например, очевидно, что реформа школы не может не наступать на интересы существующего корпуса учителей. Общество не сумеет обновить школу, оставляя неприкосновенными эти сложившиеся интересы.. мы в каждом случае должны чётко определить, на чьи интересы мы предлагаем наступить в том или ином сценарии.… Пожелаем нам успеха!».
Не знаю как вы, я почувствовал себя на собрании домкома в доме, где принимали решение об уплотнении профессора Преображенского. Не буду называть автора – адресую на сайт [2.2].
Меньше всего я хотел бы походить на высоколобого критика, поэтому оставляю материалы сайта на ваш суд. Вспоминается отчаяние Макаренко в «Педагогической поэме» в отношении педагогической науки: «Сколько тысяч лет она существует! Какие имена, какие блестящие мысли: Песталоцци, Наторп, Блонский! Сколько книг, сколько бумаги, сколько славы! А в то же время пустое место, ничего нет, с одним хулиганом нельзя управиться, нет ни метода, ни инструмента, ни логики, просто ничего нет. Какое-то шарлатанство!» [2, C. 106].
Хочу ошибиться в своём диагнозе: взламывается традиционная национальная педагогическая культура, в которой идеал учителя связан с сокровенными глубинами, со становлением основ человеческой личности. Вместо него бюрократически культивируется учитель-граммофон, по выражению Генри Форда, чеховский канцелярский «человек в футляре».
В 1927 г. вышла книга Моисея Матвеевича Рубинштейна с тонкими наблюдениями над сущностью профессии учителя – «Проблема учителя»: «Прежде всего, крайне необходимо, срочно необходимо устранить колоссальную перегруженность учителя, так как она не только несёт с собой истощение и упадок, но и уничтожает возможность учиться и работать над собой, без чего педагогу нельзя быть» [5, С. 163]. Условия для самообразования, для работы над собой Рубинштейн считал важнейшими для человеческого и профессионального самосохранения учителя. И тогда, и сейчас корневая проблема профессии лежит, на мой взгляд, в этой плоскости. Кратко обозначу «самонужнейшие» (читай: «стандартные», очевидно необходимые), как говаривали в старину, ценности, которые, на мой взгляд, могут служить профессиональными и человеческими ориентирами при организации педагогического поиска и творчества. В таком поиске учитель реализуется и развивается сам и одновременно наполняет содержание образования жизненными отношениями, жизненным смыслом.
1. Жизненный путь человека, острые и переломные моменты прошедшей и будущей жизни – отправная точка для образовательного процесса, проектирования педагогом образовательных ситуаций. Не вообще жизнь (которая «научит»), а биография и судьба. Жизненную ситуацию и отношения, «проигранные» с учителем, человек встретит с готовым способом её анализа и действий в ней. Поиск, использование в самой детской жизни ситуаций, содержащих в себе «зерно», структуру взрослых ситуаций, организация их педагогически целесообразного переживания и проживания.
2. Анализ и воображение как специальные свойства личности педагога. Жизненный путь надо представить себе как художник во всём его богатстве и суметь вычленить в нём ключевые моменты.
3. Жизненный опыт как объект анализа и развития. Вызвать переживание, глубокие чувства в моделируемых и организуемых ситуациях. Через это обогащать опыт. Опыт – то, что остаётся с человеком навсегда.
4. Учитель как субъект и жизни, и профессии. Учебников и хрестоматий по вышеназванным вопросам не существует. Всё в руках учителя: исследователя и творца.
5. Научная подготовка и творчество учителя. Наука имеет проверенные интеллектуальные инструменты анализа.
6. Классическое культурное наследие (прежде всего, литература) как источник педагогических идей и жизненных ситуаций, мерило их анализа, «педагогический дирижабль», тянущий на высоту, с которой всё видно про человека. Изучение «человека во всех отношениях» – предмет всего гуманитарного знания.
7. Педагогическая классика как критерий истинности образовательных программ и проектов. За то время, пока мы проектируем «сколковские школы» и т.п., в колонии Макаренко научились делать первые фотоаппараты.
Выполняя вместе с учителями различные проекты, мы ориентируемся на эти ценности.
В 2013 г. – год 95-летия Василия Александровича Сухомлинского, 125-летия Антона Семёновича Макаренко, 190-летия Константина Дмитриевича Ушинского. Это повод вернуться к их текстам, соотнести собственный опыт с опытом «великих творцов человеческого знания». В 2012 г. мы с учителями развернули достаточно крупный международный проект, посвящённый 420-летию Яна Амоса Коменского, а в 2017 г. 425-летие Коменского будет отмечаться уже на уровне ЮНЕСКО. Не будем гостями на этом торжестве Просвещения!
«Всё течёт, всё изменяется», – утверждал древнегреческий философ. Но верно ли обратное: «Течёт ли всё, что изменяется»? Всегда ли изменения означают именно развитие? Про современный мир говорят, что он динамичен, изменчив. Но как разглядеть ведущий вектор его изменений, раскрыть подспудные тенденции? Как отвечает им сфера образования, как готовит человека к миру будущего? Как объекта изменений и чьей-то манипуляции или как их субъекта, делателя собственной судьбы?
Николай Иванович Пирогов в «Вопросах жизни»: «Я нисколько не скандализируюсь происхождением человека от обезьяны; тем более чести уму какого бы то ни было существа, если оно сумело выйти, хотя и случайно, в люди. Для меня, однако же, не менее вероятен и обратный переход человека в обезьяну, совершающийся почти на наших глазах» [3, С. 177].
В XVII в. Коменский предсказал синергетическую картину мира ХХ в., только сделал это в виде замечательной детской считалочки:
В мире всё коловращенье, посредине лишь спасенье.
Посредине кто не сел – тот закрутился и слетел [1, С. 136]
Классическая педагогика – педагогика динамического равновесия личности, её устойчивости и адаптивности в любых социальных и личных ситуациях. И «компетенция», и «метапредмет», и «образовательный стандарт» в одном флаконе. Мудрость идёт впереди науки, наука без мудрости рискует превратиться в схоластику.
Библиография
1. Коменский Я.А. В мире всё коловращенье// Лабиринт света и рай сердца. – М.: МИК, 2000. – 2000. – 320 с.
2. Макаренко А.С. Педагогическая поэма. – М.: Художественная литература, 1064. – 671 с.
3. Пирогов Н.И. Вопросы жизни. Дневник старого врача. – М.: Книжный Клуб Книговек, СПб.: Северо-Запад, 2010. – 608 с.
4. Платонов А.П. Сокровенный человек// Собр. соч.: В 3 тт. – Т. I. – С. 328-397.
5. Рубинштейн М.М. Проблема учителя. – М.: Академия, 2004. – 176 с.
Электронные ресурсы
2.1. Государственная программа города Москвы «Столичное образование» на 2012-2016 гг.// http://www.mos.ru/documents/index.php?id_4=127258
2.2. Стратегия 2020// 2020strategy.ru
Похожие статьи:
Прогностика. Образование для будущего → Педагог и прогностика
Новости → Гжель. Школа - очаг культуры местности
Прогностика. Образование для будущего → Школа как центр культурного развития региона народного промысла
В классе у Мастера → Сухомлинский. Школа под голубым небом
Новости → Школа. Расширение жизненных планов человека
Новые фото
Лучшие фото
