Кто вам даст его измерить? Кто допустит социологические службы? Довольствуйтесь "Активным гражданином" и тому подобными источниками.
Поэтому судить об этом можно только по личному общению с педагогами, родителями и школьниками. На вопрос "Как настроение на работе?" московский учитель (разумеется, из числа тех, с кем я общаюсь) ответит: "Лучше не спрашивайте". Такой же вопрос, адресованный школьникам и родителям, — ответ: "Скорее бы закончить и забыть как кошмарный сон" (про школу). Это — первая эмоциональная реакция. Разумеется, школа делает много хорошего и важного, но общее настроение и отношение: к школе нет любви, школа перестала быть домом. Или это не так? Или так не везде? Это бы надо честно исследовать, а не довольствоваться бравурными отчётами московских чиновников, построенных на сверхнормированной учебной работе московских ребят. Такие социологические исследования должны быть действительно независимыми, а не по указке тех же чиновников. Слишком многого требую? Пожалуй… Но разве это не нормально?
Внешне — картинка успеха. А внутри — какая-то засушенность и заданность. Я имею в виду московскую педагогическую жизнь. Может быть, это обычный человеческий страх — за место работы, за своё достоинство? Мне говорили педагоги, что люди (например, директора школ) — боятся. Интересно, за последний год сколько раз в московских школах сменялись директора и по какой причине? Есть такая статистика? А лет за 8, т.е. с 2010 г., когда мэром стал г-н Собянин, а руководителем Департамента образования, целым министром г. Москвы г-н Калина? Это были бы говорящие цифры. Мне представляется, что это похоже на "чистку", как были партийные "чистки" в 30-е годы. Смысл? Цель? Итоги? Перетряска кадров? За избиение кадров наказывали. В общем, политическая ответственность будет всё равно.
Я это вижу по сайтам московских школ: много новых людей в их руководстве. Достойные люди? Не буду рассуждать на эту скользкую тему, потому что могут спросить меня: "А ты-то кто такой-сякой? Ты кого видел-то? Да и сам — чего достоин?". Но, мне кажется, что главное здесь то, что они — новые люди и в значительном количестве, а также лично обязанные своим положением вышестоящему руководству. То есть главное во всём этом — укрепление власти для проведения какой-то своей линии, которая не вызывает массовой поддержки населения города и профессионального педагогического сообщества. Большевизм. Только в 30-е делали проще: обвинил  — на свалку истории. Сейчас просто лишают работы, если ты смеешь своё суждение иметь. Или это не так? Давйте спросим людей, давайте спросим педагогов, директоров — через независимые исследования. Так называемые "прямые линии" уже не выявят реального отношения: потому что есть страх и потому что нет доверия. "Прямые линии" эффективны, пока этого нет. Как, например, пока эффективны "прямые разговоры" В.В. Путина: лично его не боятся и лично ему доверяют. Из государственных людей — кому ещё? Лаврову, Шойгу… Всё? В Москве Собянин и его министры не стали за 8 лет управления людьми, которым доверяют. В сентябре 2018 г. будут выборы мэра. Посмотрим.
Я был свидетелем того, как ушёл в отставку один крупный и "твёрдый" руководитель, которого все "боялись" и "уважали". На следующий же день к нему: ни одного визита, ни одного телефонного звонка. То, что обратимо, вернётся. А что необратимо: востанавливается и обновляется.
Кстати, вообще говоря, сайты московских школ весьма показательны: они казённы и скучны. Не предлагаю сравнивать с сайтами школ американских, чешских или даже польских. Сравните хотя бы с украинскими (Украина — самая бедная страна Европы на сегодня).
И ещё заметил особенность. В процессе реорганизации школ, т.е. их слияния, многие школы, имевшие десятилетние педагогические традиции и педагогические имена, — просто "слиты". Хотел бы спросить необольшевиков: они пробовали зародить и поддерживать педагогическую традицию? В педагогической традиции заложено несчётное количество человеского времени, физических и творческих сил. Уничтожить её… Чего стоят ваши разговоры о "человеческом капитале"? Медный алтын в базарный день. Это разговоры...
P.S. Когда заходит разговор об отношении к человеку, мне каждый раз вспоминается реплика отца нынешних "реформаторов" А.Н. Яковлева. На заре Перестройки, году в 85-м, случайно включив телевизор поздно ночью, я попал на мимолётное интервью с ним.
— При социализме было принуждение внеэкономическое, — вопрошал корреспондент. — А какое будет теперь?
После минутного колебания кандидат в члены Политбюро ответил:
— Экономическое.
У меня вопрос: когда эти принципы распространяются как системообразующие на такие чувствительные сферы жизни, как образование и здравоохранение, это укрепляет в обществе отношения солидарности или повышает градус социальной напряжённости?
И какие это может иметь последствия в условиях крайне напряжённых международных отношений России в настоящий момент?
И что же такое в данных условиях — государственная социальная политика?