То, что в современном сверхсложном, быстро меняющемся мире одной из самых животрепещущих задач является Воспитание, воспитание детей, подрастающего поколения в целом, не сногсшибательная новость. Однако это иной раз бывает большой, шокирующей для воспитателей проблемой. Почему?
Почему наши добрые, отзывчивые, любящие дети, повзрослев, становятся, мягко говоря, не совсем такими, какими мы хотим их видеть? Какие же причины, факторы, примеры превращают их в чужих, непонятных, странных (по нашему мнению) индивидуумов? Что влияет на них в первую очередь, какие факторы являются ключевыми? 
Безусловно — экология и питание. Но, конечно же, в меньшей степени. В большей – тот эмоциональный, психологический, духовный фон, в котором наши детишки находятся. А ещё – примеры окружающих и близких людей, как опора для сознания.
Можно выделить три основных пространства, в которых дети постоянно пребывают и в которых они напитываются опытом: первое – дом, семья; второе – школа; третье – внешняя среда (улица, город, поездки и т.д.). И, коль скоро, в каком-то из них есть пробелы или неустроения, характер и психика недополучают в своём развитии или получают в деформированном виде. Контролировать же все области их функционирования не представляется возможным. Да и в этом ли основная задача? Чего же мы хотим?
Мы не можем прожить за наших детей жизнь. Тогда почему часто можно видеть, как взрослые пытаются оградить детей от многих сложностей и проблем? Если мы желаем подрастающее поколение наполнить необходимым для будущей жизни опытом, почему часто пытаемся вместо конструктивной и умеренной корректировки нагрузить хрупкие плечи подростка тяжеленным и объёмным рюкзаком собственных просчётов? Почему мы безостановочно «сюсюкаемся» с мальчиками и не позволяем ошибаться девочкам? Почему ограждаем их от нестандартных ситуаций, всего опасаясь и боясь? Очень много «почему»! И очень легко, выбрав поучительный, менторский тон, указывать на ошибочность и противоречивость. Гораздо сложнее дать конкретные рекомендации и подсказать пути выхода.
Метод, о котором я хочу вам рассказать, рассчитан на подростков, вступающих в непростой период, обозначаемый в литературе как «пубертатный». Это начало одного из сложных и переломных этапов в возрастном развитии практически любой личности в условиях так называемой «городской» цивилизации. Данная оговорка не случайна. В иных, не городских (к примеру – в условиях сельской или горной местности, в среде малых народностей), условиях многих так называемых «проблем переходного возраста» просто не существует.        
Итак, подрастающее поколение не соответствует чаяниям взрослых, как мне видится, по нескольким основным причинам:
— слабая идеологически-воспитательная политика общества и государства, что является принципиальным, системным промахом близорукого отношения и к будущему страны, и к собственным перспективам развития;
— отсутствие соответствующих, благотворных для воспитания условий окружающей среды (и узкой — внутрисемейной, и более широкой – внешней), это выступает в качестве негативной почвы для взросления последующих поколений;
— недостаток личного опыта, вследствие чего возникает неуверенность и в себе, и в предполагаемых поступках.
Реальные индивидуальные возможности рядового педагога в нашем отечестве не позволяют принципиально воздействовать ни на политику государства, ни на тенденции развития общества (в частности, на его членов — родителей). Единственной сферой, где усилия педагога могут и дают определённый эффект, является личное пространство жизнедеятельности каждого конкретно взятого ребёнка, подростка. Именно здесь эффективен воспитательный пример, в этом пространстве приобретается драгоценный и неповторимый жизненный опыт и закладывается основа для формирования характера человека. Именно об этом и пойдёт речь.
Когда то, лет десять назад, наблюдая за процессами, происходящими в среде школьников восьмых-одиннадцатых классов, у нас возникли принципиальные, проблемные вопросы, а затем задачи: как и в каких формах заинтересовать и задействовать подростков, как педагогически моделировать ситуации и направления, чтобы темы и идеи, захватившие их сознание, стали основой их конструктивного жизненного опыта.
Первой задачей стал поиск темы не просто интересной для подростка, но которая была бы архитипичной, жизненной, актуальной, затрагивающей острые и важные проблемы современности. Это должен был быть случай, происшествие, ситуация в сложных, необычных, возможно опасных обстоятельствах, формат которого наиболее ярко позволил бы проявить многие стороны человеческого характера.
Наш выбор пал на события, связанные с войной. С последней на тот момент войной – Второй Чеченской. Первого марта 2000 года в Аргунском ущелье, на границе Чечни и Дагестана, погибла целая рота наших солдат-десантников. 84 человека из 90! Это было потрясающее по своему драматизму событие, взволновавшее всю Россию, и в особенности город Псков, откуда и прибыла на место назначения, в составе боевого полка, эта, ставшая легендарной, 6-ая рота. 2000 год был рубежным по многим причинам. В данном случае это было время тяжелейшего противостояния участников конфликта. Чаша на весах военной удачи неумолимо склонялась в сторону российских войск. Банды боевиков, теснимые со всех сторон, с отчаянием обречённых, неся невосполнимые потери, пытались вырваться из сжимавших их клещей федеральных сил, пытаясь найти бреши в рядах противника. Одной из таких «лазеек» оказалось Аргунское ущелье, находившееся в сложно пересечённой горной местности и выводившее в соседнюю республику Дагестан. Так вот, сотня наших ребят стала последним оплотом, живым щитом, который принял на себя удар превосходившей по силе и численности группы боевиков, для которых это был единственный выход из сложившегося военно-стратегического тупика.  
Опуская конъюнктурные споры о том, кто прав и кто виноват, о правомерности в принципе ведения военных действий на этой территории, о нарушениях прав человека и многие другие, мы озадачились иной стороной данного (и любого подобного) события: поведение человека в сложнейших, смертельно опасных условиях. Каждый, в этот момент, делает свой выбор, исходя из многих обстоятельств, особенностей воспитания, взросления, окружения, прочитанных и непрочитанных книг и многих других. Этот выбор находится на грани Жизни и Смерти, а значит нам, мирным людям, живущим в относительно спокойных условиях, малодоступный! Однако, пытаться во всём этом разобраться, понять мотивацию каждого участника – наиважнейшая педагогическая задача и для взрослого, и, тем более, для подрастающего человечка, для которого окружающая среда – источник неимоверных соблазнов и ложных ценностей. Вообще, все темы, связанные с личностным становлением, с сомнениями, с нравственным выбором, являются, так сказать, наиболее педагогичными. Ведь Смерть – это самый главный жизненный опыт. Только воспользоваться им уже нельзя!    
Первой проблемой, которую предстояло решить, – в какой форме реализовать задуманное, в какие ситуации и условия должны попасть подростки, чтобы изучаемое наиболее тесно соприкоснулось с их жизнью, растормошило бы их и побудило разобраться в тех вопросах и проблемах (нравственного, этического, неоднозначного характера), которые вдруг, возможно в первый раз, перед ними встали. Наиболее удачной формой, по нашему мнению, оказалась педагогическое экспедиция в другой город, в другой регион. Это предметное, поисковое, аналитичное, технологичное, отчасти игровое мероприятие, в формате которого подростки (многие впервые!) практически самостоятельно (педагоги-руководители выступают в амплуа «ночной сторож»), проявляя находчивость, смекалку и многие другие способности, в условиях незнакомой местности, иного социума, вдали от своих семей и школы, пытаются собрать максимальное количество информации, познакомиться и пообщаться с немалым количеством людей (с солдатами и офицерами из подразделений  десанта и спецназа; с педагогами; со священнослужителями; с простыми людьми), изучить окружающую обстановку, отчасти особенности местного быта и жизни, побывать во многих местах (в военных частях, в школах, храмах и др.), зафиксировать собираемый материал (на фото, видео и бумажные носители). Всё это делается для того, чтобы по возвращению подвергнуть собранный материал анализу, а также, что наиболее важно, попытаться взглянуть на собственную жизнь с иной стороны, под другим углом зрения, возможно, кое-что переосмыслить и переоценить. Контекст данной экспедиции предполагает двойное исследование: изучение обстоятельств подвига погибших воинов в военное время, с одной стороны, и ознакомление с особенностями службы бойцов-десантников и спецназовцев в мирное время. Причём данное действо имеет цели весьма дальнего прицела: обоснование и  популяризация службы в рядах Вооружённых Сил России.  
Таким образом, весь набор представленных действий: педагогическая экспедиция в другой город, в иную среду, последующий анализ найденного и собранного, а также определённого рода рефлексия (в форме выступлений и участия в чтениях и конференциях, написания эссе, статей и т.п.) – всё это даёт основание говорить о рождении (формировании) некоего метода, который следует усовершенствовать, отточить и наполнить «живым» исследовательским материалом и определёнными результатами. Этот педагогический метод (более воспитательный, чем образовательный), состоит, по всей видимости (и время это подтвердило), из нескольких моделей илипроектов, различных так называемых форм реализации данного метода.
Первым проектом стало «Изучение подвига 6 роты, погибшей в Аргунском ущелье, в Чечне, 1 марта 2000 года».
Впоследствии эти модели-проекты разрабатывались и дорабатываются в настоящее время. Несмотря на определённые различия форм, их идейный контекст сходен: изучение различных сторон жизни человека и проявлений его характера в разнообразных ситуациях, в том числе в сложных, неоднозначных и экстремальных.
Со временем возникла версия обозначения метода: «Образовательная Инициация». Инициация – как аналогия известного исторического этнографического явления, означающего смену социального статуса подростка и перевода его в категорию взрослых,  посредством прохождения неких обрядовых процедур, посвящений и прохождения через ряд определённых ограничений и испытаний. Образовательная – поскольку имеет специфическую направленность: педагогическую, воспитательную, во многом исключающую радикальные проявления инициационных практик в истории. И это оказалось новым авторским наименованием, лексических и смысловых аналогов которого не оказалось в истории педагогики.
Следующей моделью, проектом, который логично вписывается в разрабатываемый метод, было «Посещение Следственного изолятора», в котором содержатся несовершеннолетние подростки, подозреваемые в совершении преступлений. В основном – тяжких. К слову сказать – наше законодательство, несмотря на досужее мнение, является достаточно гуманным. Особенно для категории несовершеннолетних правонарушителей. Если подростка до 18-летнего возраста всё-таки поместили в СИЗО, значит он подозревается в серьёзном преступлении или действительно представляет собой определённую угрозу для общества.
И сразу же можно задаться вопросом – что за странная модель? Разве «такое» применимо в педагогике? Какую цель преследует педагог, отправляясь с обычными школьниками в Изолятор? Испугать, показав воочию тюремные нравы и порядки, а потом при случае словесно шантажировать? Или унизить самим фактом отбора в «коллектив избранных», направленных не в театр или музей, а в место заключения…
Однако, основная задача данного проекта – показать, что жизнь имеет множество граней, в том числе и такие! И об этих сторонах бытия тоже (!) надо знать. Знать, чтобы понимать, что жизнь – это не только праздник — сытный, весёлый, беззаботный. Но и сложный, противоречивый, не всегда позитивный урок, требующий от каждого и ответственности за деяния и слова, и внимательности к миру и людям, и строгости к себе, и, даже, определённого мужества.
Безусловно, в том, что дети (а нижняя планка возраста правовой ответственности, с которого на законных основаниях можно «загреметь» в тюрьму, составляет всего лишь 14 лет; хотя на практике, обычно, этот предел смещён в сторону 15-16 лет), находятся под следствием и в заключении в столь юном возрасте виноваты не только они — но и общество, и, в значительной степени, семья, и окружение… Все эти аксиоматичные истины известны и понятны. Но даже в благополучных, так называемых «развитых» странах, подростки совершают преступления, и отбывают различные наказания. Дело, всё-таки, несколько в ином. В иллюзорном чувстве безнаказанности и непонимании основных ценностей жизни, в отрыве и отчуждении взрослых и детей от ценностей человеческого существования. И в этом случае принципиально не важно, каков материальный уровень жизни сообщества.
Побывав в настоящем СИЗО, посмотрев своими глазами на суровую «правду жизни» — не сериальную, не «блатную-романтическую» и не страшно-кровавую в обывательских предположениях – подростки по новому начинают осознавать и себя, и тот, зачастую мутный, поток искажённой информации, который воспринимался ими за чистую монету. Заходя в камеры, дыша тюремным воздухом, общаясь с заключёнными, пробуя на вкус их хлеб, участники посещения, часто неосознанно, начинают понимать, что это не развлекательная экскурсия, и не «зоопарк». А встретились они со своими ровесниками, которые ошиблись, бездумно преступив юридический и человеческий законы. Как липкий, навязчивый страх, в них постепенно заползает ощущение того, что жизнь не такая уж прозрачная и простая штука. И вполне может так сложиться, что на месте «сидельцев» могут оказаться и они сами.
Тюремный опыт – опыт оригинальный, эмоционально сильный и очень важный. Но лучше его проходить заочно. К примеру, в форме посещения-экскурсии. У большинства ребят это стало целым событием, зарубкой, оставшейся в памяти и душе.
Ещё одним методом Образовательной Инициации является проект «Приобретение навыков выживания в условиях естественной природной среды», который разрабатывается пока фрагментарно и опирается во многом на известную и успешно реализующуюся авторскую идею под названием «Сам себе Робинзон». Эта весьма эффективная программа, которая имеет определённое количество аналогов не только в Москве, но и во многих регионах России – так называемых «Робинзонад». Идейная составляющая у них похожая, с разницей лишь в уровне экстремальности и ряде деталей. Уникальность подобной идеи обосновывается принципами, родственными принципам любой инициации в истории человеческого общества, и Образовательной Инициации, в частности. В её основе – выработка навыков самостоятельного существования (в определённом смысле — выживания) наедине с природой, при  минимальном наличии вспомогательных технических и подручных средств.
Разновозрастный коллектив детей, с помощью специалистов-инструкторов, в течение нескольких недель постигает навыки эффективного и безопасного сосуществования с «дикой» природой. Среди навыков, которыми дети овладевают, самые полезные – это умения развести костёр в любую погоду, построить шалаш, сделать еду из минимального набора продуктов, вязать основные узлы, управлять байдаркой и, вероятно, самое важное – возможность оказания первой помощи! Результативно-обобщающим, кульминационным итогом является двухдневное самостоятельное (без взрослых) существование участников на «островах».
Модель, потрясающая своей эффективностью даже опытных педагогов, в очередной раз доказывает воспитательный тезис, гласящий о том, что детей не надо «водить за руку» по жизни, обходя замысловатые и труднопроходимые места. Наоборот, столкновение со сложностями, смелое, умелое и разумное их преодоление – вот залог взросления и успеха в жизни!
Не менее значимыми, но пока не оформленными в виде проектов, являются различные модели и формы приобщения детей и подростков к физическому труду. Это можно обозначить формулой «Труд на земле».
Да, именно «хорошо забываемый» сегодня простой физический труд, игнорируемый не только как средство заработка, как педагогическое действо, но и как явление в принципе. Многие из представителей современной молодёжи не знают, как правильно взять (!) (речи нет о пользовании) простую лопату или грабли, не говоря уже о более сложных инструментах, сопутствующих человечеству тысячелетия – косу, серп, тяпку и другие. Но ведь «человек разумный» стал таковым благодаря именно орудиям труда! А ведь ещё недавно, в советский период, сбор урожая (в рамках выезда «на картошку», работы в трудовых лагерях, приезда к бабушке в деревню и проч.), труд в разнообразных «стройотрядах» и многие другие виды непритязательной деятельности были нормой на государственном уровне! 
Возвращение к истокам «очеловечивания» несёт в себе большой педагогический потенциал, питаемый базовыми архетипами, связанными, в первую очередь, с традициями земледелия. Потому-то так и важен труд на земле, связанный с землёй, с дарами, исходящими от неё. Этот труд, дающий и успокоение, и ощущение полноценности бытия, рано или поздно начинает притягивать к себе. Не случайно (это часто связано с определённой возрастной границей) многие жители городов, в частности, Москвы, стремятся не только вырваться из душащих клещей мегаполиса на природу, но и занимаются, как ошибочно может показаться со стороны, малопроизводительным, неэффективным трудом: выращивая зачастую на мизерных площадях огородные и садовые культуры, собирая при этом смешные урожаи. В данном случае проявляется неистребимая внутренняя потребность, идущая из глубин подсознания, исторической и генетической памяти.
В условиях сегодняшних бытовых реалий отрыва и отчуждения жителей мегаполиса, в том числе и подрастающего поколения, от простого ручного, физического труда, любое задействование детей в элементарной уборке своего рабочего места, домашнего пространства, пришкольной территории, разумное привлечение к работе на дачном, приусадебном участке и иной подобной деятельности выступает конструктивным элементом воспитания.
В качестве пробных вариаций проекта «Труд на земле» нами были опробованы: обучение косьбе; переработка зерновых на току; сбор урожая яблок в саду. В будущем планируется разнообразить деятельность и другими видами сельскохозяйственных и, возможно, строительных работ.    
Конструктивным дополнением любой полноценной инициации современного человека и члена общества является включение его в разнообразные образовательные, культурные и спортивные проекты, программы и другие начинания. Безусловно, они являются важным развивающим аспектом для любой личности, в первую очередь, для подрастающей. Однако, не умаляя ценности вышеуказанного, контекст предлагаемого метода расценивает их функциональные составляющие (применительно к нему) как  дополнительные и сопутствующие.
Всё это, в цельности, в единой и системной совокупности, и составляет метод «Образовательная Инициация».
Принципиально значимым фактором для полноценной реализации Образовательной Инициации является личный опыт автора и руководителя. Данный метод является, мягко говоря, не совсем обычным. Он содержит в себе определённый методический радикализм. Связано это с тем, что классический воспитательный, педагогический потенциал зачастую не в состоянии справиться с тем валом общественных вызовов, который буквально накрывает современное социальное пространство большого города. И для того, чтобы каждый проект, каждая модель, входящие в Образовательную Инициацию, функционировали в режиме и психологической, и физической безопасности, автору необходимо пройти дальше, в небезопасную зону. Ведь темы выбираются актуальные, острые, проблемные. Чтобы профессионально оценить – где она, граница риска, за которую нет хода подростку. Чтобы педагогически обосновать и смоделировать, сгладив острые инициационные углы, так называемый «срединный путь» метода, который призван познакомить  подростка со многими (небывалыми, необычными, непривычными) сторонами бытия. И  провести его между двумя крайностями: ненужного радикализма и лёгкого, бездумного, развлекающего действа экскурсионного типа. И нет другого пути. А иначе это будет неправильным, лицемерным.
Мне, как автору, приходилось заглядывать за пределы обычного, за пределы безопасного. Чтобы понять, «прочувствовать кожей», подышать этим воздухом, посмотреть на этих людей, испытать самому хотя бы малую долю того, что приходится испытывать, терпеть и выдерживать другим. Так я устроился работать в тюремную школу, именно так я попал в Чечню, а позже в Луганск.
И многолетний опыт работы с несовершеннолетними преступниками, долгие разговоры «по душам» с ними, попытки «влезть в их шкуры», беседы с администрацией и работниками СИЗО; и поездка в Чечню, когда хотелось не только посмотреть на эту одиозную часть современной российской цивилизации, но и понять психологию и менталитет чеченцев, побывать и увидеть собственными глазами место гибели 6 роты; и стремительный бросок в Луганск, на фронт, где страстно хотелось побывать в окопах, в  «точке непримирения» братских народов, понять мотивацию ополченцев Донбасса, увидеть смелых местных жителей, живущих «на пороховой бочке». Весь этот непростой опыт явился хорошей базой для понимания сути того педагогического метода, который мы предлагаем. Стали яснее цели и задачи, методика реализации задуманного. Стало чётче вырисовываться – в чём же нуждается современная педагогика, что ей не хватает в отношении воспитания современных подростов, в том числе из категории «трудных», социально запущенных, не желающих встраиваться в рамки социума.
«И опыт, сын ошибок трудных…». Да, именно опыт, бесценный для каждого, неповторимый, разный, неоднозначный, противоречивый – является сутью, определяющей и характер, и позицию, и будущее человека. 
P.S.  Наш метод, наш опыт имеет непростой путь генезиса, последующего развития и реализации. Связанно это и со сложностью самого материала, и с непониманием многих представителей руководства Образования в России, и с различными страхами, опасениями многих родителей (что приводит к отсутствию поддержки описываемых проектов), и, наконец, с абсолютной неготовностью, нежеланием многих подростков менять что-либо в своей жизни (и, в первую очередь, – себя).
Однако, несмотря ни на что, подобные методы должны функционировать в воспитательном пространстве современности. Иначе – следующим поколениям будет весьма сложно достойно и адекватно встретить Будущее!