Дело было в старой Москве, ещё до революции. Приехал издалека один старик, который давно не бывал в Москве, и пошёл в знаменитый трактир, куда он и прежде хаживал. Ан нет, теперь это был не трактир, а - ресторан, о чём ему с гордостью сообщил половой… то есть метрдотель. Многие изменения удивили посетителя.
Подали расстегаи.
— Разве это расстегай? Это калоша, а не расстегай! Ну-ка, как ты его разрежешь?
— Нынче гости сами режут.
Старик сказал соседу:
— Трактирщика винить нельзя: его дело торговое, значит, сама публика стала такая, что ей ни машина, ни селянка, ни расстегай не нужны. Ей подавай румын, да разные супы из черепахи, да филе бурдалезы… Товарец по покупателю… У Егорова, бывало, курить не позволялось. а теперь копти потолок, сколько хошь! Потому всё, что прежде в Москве народ был, а теперь — публика.
Этот сюжет я прочитал у Гиляровского в сборнике рассказов "Москва и москвичи". Но, согласитесь, нынче везде ресторанов как кустов, вместо дрожек припаркованы рядом купе и кабриолеты, а не подают там к столу, что у Гиляровского и обыкновенные извозчики едали. Но дело, как вы понимаете, не в ресторанах.
Во время пандемии Президент Беларуси Лукашенко нахмурил брови, бросил грозный взгляд на правительство и сказал: "Вы должны запомнить: главное — сохранить трудовые коллективы. Буду контролировать лично, а вы знаете, как я это делаю". Не рабочие места, не отрасли. Трудовые коллективы. И вспомнился мне простой пример.
В селе Карпово, что в подмосковной Гжели, была замечательная школа. Сельская, малокоплектная. Очень приличная. Двухэтажная, каменная (панельная). Большой огороженный двор. Старый школьный парк. Футбольное поле. Рядом заповедный лес. Учись — не хочу! Но кто-то там наверху именно так и решил: "Не хочу!". Нерентабельно. Школу закрыли. Стал — культурно-досуговый центр: такой же сельский, только ещё более малокомплектный.
А работали в той Карповской школе директором душевный человек Вера Ивановна Бученкова, а под её началом — очень добрый, спокойный, почти как домашний педагогический коллектив. И создали женщины-учительницы — странно, без государственной поддержки! — школьный хор учителей. Пошили народные костюмы, сами подбирали репертуар. А как пели! Пели так, что и сегодня понимаешь: к таким учителям не надо ходить на уроки и проверять, как они учат. Человек, горящий творчеством, живущий эстетическим восприятием мира, красотой, — не может плохо учить. Уверен, что в момент пандемии эти творческие люди даже без Интернета обязательно придумали бы, как наладить учебный процесс в услових самоизоляции. Ни на йоту не сомневаюсь! И не завалили бы его напрочь, как это сделали великие "модернизаторы" образования со всеми их дистанционными платформами и со сляпанными на скорую руку уроками и разработками (не беспокойтесь, в отчётах у них всё "успешно").
И вот, школы — нет, а коллектив — как дикие кочевники — рассеян. И он не первый. И не последний. Ещё 10 лет назад в России было 55 тысяч образовательных учреждений. Сейчас — 40 тысяч. Что сотворили почти с 30%? Как бы они пригодились именно сейчас!
Но дело не только в пандемии. В настоящий момент в Московской области довольно много т.н. "дачников" остаются жить в сельском доме на постоянку. Живут и летом, и зимой. Многие работают дистанционно, например, даже крупные руководители. Им бы очень пригодилась такая сельская малокоплектная школа, как в селе Карпово. Они бы ей и денежками могли помочь… Ну, не хуже там научат, чем в московской, с полной ответственностью заявляю. А уж про воспитание и говорить нечего. И нет там толчеи, как на московской школе-фабрике. Всё размеренно, спокойно — по-человечески, как в школе быть и должно. Таким могло быть будущее, если бы модернизаторы-оптимизаторы хотя бы малость прогнозировали. Но это не про них... А школы, однако, — нет. Есть малокомлектный и пустой КДЦ. Может, вернуться? Вернись...
Поди, найди этих учителей. Лет 20 поработай снова вместе. Найди и уговори Веру Ивановну. Попробуйте, оптмизаторы! Это вам не видеокамеры по углам рассовывать. Небось, всё в ресторанах...
Лукашенки на вас, на публику, нет.