Дело давнее. Случилось это в ГДР, где я проходил срочную службу в армии. За примерную службу наградили меня отпуском домой. Выписали документы, командир пожелал удачи. И оказался я за стенами родной воинской части не в карауле, не на марш-броске и даже не на работах. А на свободе, да ещё в иностранной стране, которую почти год я наблюдал иногда и то из кузова военного грузовика. Тут у кого хочешь, голова закружится. Только не у меня, ведь я – примерный солдат, да уже к тому моменту и сержант.
Сначала надо было ехать в Лейпциг, знаменитый немецкий город. А надо заметить, что это хотя и Неметчина, а города там так же расположены, как и у нас. Есть, положим, столица, а от столицы к соседним крупным городам идут железные дороги. У нас это Москва, а соседние крупные города, например, Тула, Рязань или Калуга. Так у них: столица, понятно, Берлин, а от Берлина дороги в Дрезден и тот же Лейпциг. Если тебе надо дальше ехать или, наоборот, едешь из глубинки, то между этими крупными городами и округой свои дороги построены. Но это другая тема. Мы свою тему продолжим. Да что продолжать? Общее между нами и ими на этом заканчивалось. А главное различие заключалось в поездах.
На перрон в сторону Лейпцига подошла электричка… ну, да, электричка, а как ещё?.. Однако мне в Советском Союзе не приходилось видеть даже таких купейных вагонов. Эта «электричка» была с купе, а в купе – мягкие широкие удобные диваны напротив друг друга из расчёта по три персоны на каждый. Описывать не буду, поскольку вся Европа сейчас на таких ездит, а вы были в Европе чаще, чем я. Тогда уже ГДР на таких «электричках» между крупными городами ездила, а мы тряслись на деревянных лавках. Нынешние наши «Ласточки» и «Иволги» повышенной комфортности даже не приближаются. Я и в Европах видал деревянные лавки в поездах, и электрички разбитые, но разве что в горах где-нибудь. Однако, не о судьбах Европы мои размышления, а о впечатлениях, произведённых на русского солдата. Так же, наверное, удивлялись наши в 1813-м и в 1945-м. Но в тот момент я ещё не подозревал о том, что это велась психологическая подготовка к вербовке.
Вагон оказался практически пустой (что, опять же, у нас исключено), т.е. почти никто не ехал, хотя «электричка» была проходящая. Проводник (в электричке!) сопроводил меня до купе, где был один пассажир у окна. Вещей у меня не было, суетиться не о чем, я сел на свободное место напротив. Поезд тронулся, побежали назад здания, деревни, люди. И в этот момент я бросил взгляд на моего попутчика. Как обычного пассажира меня в нём ничего не удивляло, но сейчас я понимаю, что всё было подозрительно. Передо мной сидел молодой полицейский. Ничего странного. Он был толстый и спал, что нормально для бюргера, т.е. имел вид самый невинный. Но именно это и вызывает у меня подозрение – сейчас. Было бы естественно завязать разговор, что, однако, с точки зрения контрразведчика, просто и прямолинейно. Парень спал. Сейчас я понимаю, что он искусно вёл двойную игру. Тогда как же он планировал меня завербовать? А вот как.
На столике между нами лежал широко и небрежно (маскировка!) развёрнутый журнал «Плейбой» с красотками во всей полноте их прелестей. Советский солдат, для которого эта была диковинка, не мог бы не обратиться с просьбой посмотреть журнал. Так бы завязался разговор. Сначала о том – о сём, а потом его перевели бы на другие темы. А рассказать мне было о чём, потому как моя воинская часть – очень секретная. Но немец спал, а я к нему не обращался, глядя в окно, изредка бросая косые взгляды то на молодого полицейского, то на его журнал. В Лейпциге я молча вышел из вагона и продолжил свой путь. Вербовка оказалось проваленной, потому что клиент (т.е. я) не сделал рокового шага.
Таким образом, я познакомился с тем, как западные спецслужбы с большим психологическим и режиссёрским мастерством создают ситуации для вербовки граждан другой страны. В моём случае их коварная игра сорвалась. 
Но это не имеет никакого отношения к разговору о наших электричках и поездах.
… А, может, он просто пива напился?