Эта книжица господина Салтыкова-Щедрина — весьма себе вредная. Я имею в виду книжку с претенциозным названием "История одного города". Это книжица, а, точнее говоря, опус, рассчитана болезненно щекотать нервы, а главное — будить нездоровые мысли у массы. Будить, понимашь, то есть, значит, будоражить. Это есть политически неправильно и, как всегда, несвоевременно, потому как, сами понимаете, время у нас на дворе актуальное. Эти рассказы отщепенца Салтыкова-Щедрина — не про наши города. Наши города — большие, громкие, так и светятся радостным энергетизмом. А повесть, понимашь, роман Салтыкова и Щедрина — это рассказы про города и селения где-то на Луне, на обратной стороне, понимашь, нашего спутника, то есть в тени или ещё дальше. Наши города живут и строятся совсем иначе. И у нас есть и будут свои писатели и поэты, которые донесут — не разлив ни капельки! — правду до современников и потомков, а не какой-то, понимашь, писателишка Салтыков, да ещё Щедрин, с его каким-то придуманным городом — представляете себе! — с названием… боюсь даже произносить клеветнические речи — Глупов! Это неправда. Это, как говорит народ, самый фейк.
Судите сами.
Вот, например, писателешка вводит понятие "глуповского либерализма" и ставит в пример градоначальника № 21 Угрюм-Бурчеева. Как же он его характеризует? Читаем по буквам. По буква, по буквам:
"Бывый прохвост. Разрушил старый город и построил другой на новом месте".
Как вы это себе представляете? Одного места не хватает, что ли? Представить всё можно. Но разве можно такое, понимашь, писать! В книжке писать! Фейк? Фейк.
Или такой сюжетец, и тоже, представьте себе, про градоначальника. Вот что происходило в городе Глупове по случаю назначения градоначальником Дементия Варламовича Брудастого. Смотрите, что пишет, с позволения сказать, господин Салтыков, камуфлируясь под своё название "одного", видите ли, города. А намекает на что? Хочу спросить, с позволения сказать, господина, намекаете на что? Какой это и где Ваш так называемый "один" город? Вот именно, что один. Один-единственный, и он — в голове, с позволения сказать, господина Щедрина. Салтыкова-Щедрина, чтобы не перепутали. Вникните, вникните:
"… Лучшие граждане собрались перед соборной колокольней и, образовав всенародное вече, потрясали воздух восклицаниями: "Батюшка-то наш! красавчик-то наш! умница-то наш!".
Явились даже опасные мечтатели. Руководимые не столько разумом, сколько движениями благодарного сердца, они утверждали, что при новом градоначальнике процветёт торговля, и что, под наблюдением квартальных надзирателей, возникнут науки и искусства. Не удержались и от сравнений. Вспомнили только что выехавшего из города старого градоначальника, и находили, что хотя он тоже был красавчик и умница, но что, за всем тем, новому правителю уже по тому одному должно быть отдано преимущество, что он новый".
Слов нет. Просто нет художественных слов!
А вот такой опус про колокольню… Где он видел такую колокольню? Нет такой колокольне вообще в природе, а только в воображении, с позволения сказать, сатирика. Смотрите, смотрите:
"… Опять все побежали к колокольне, и сколько тут было перебито и перетоплено тел народных — того даже приблизительно сообразить невозможно. Началось общее судьбище; всякий припоминал про своего ближнего всякое, даже такое, что тому и во сне не снилось, и так как судоговорение было краткословное, то в городе только и слышалось: шлёп-шлёп-шлёп!".
Короче говоря и завершая. Брошюренция, с позволения сказать, господ Салтыкова и Щедрина есть вредная и фантастическая вещь. Её нужно не читать. А самим, с позволения так сказать, господам поставить на вид. Не занимайтесь, понимашь, не своим делом, чем вы там занимаетесь! Нечего ездить по городам, понимашь!
У нашего города имеется совсем другое название.
… А вы про учреждение в городе Глупове академии только почитайте!